Большинство разногласий по поводу государственного языка проистекают из одного прискорбного фундаментального заблуждения: сторонники белорусского одноязычия убеждены, что без монополии на государственный язык невозможно построение независимого национального государства. Для этих людей, очевидно, не является секретом, что есть страны, и не одна, где государственных языков несколько, и эти языки во всех отношениях равноправны. И это отнюдь не ставит под угрозу государство и государственность. Т.е. аргумент про язык как основу государственности высосан из пальца—в лучшем случае, из-за провинциальной ограниченности, в худшем—из-за политической злонамеренности (второй случай рассматривать совсем неинтересно).

С другой стороны, есть факт: подавляющее большинство граждан говорит и думает на русском языке—это простой и очевидный факт. (Сам по себе вопрос к белорусу, считает ли он белорусский язык «родным» является в данном контексте явной манипуляцией, т.е., мягко говоря, порочной софистической практикой.) Родной язык—это язык, на котором ты думаешь, т.е. говоришь без перевода. Идея о том, чтобы большую группу граждан страны (даже если бы они не составляли подавляющее большинство) поразить в правах, признав их родной язык языком второго сорта, есть очевидная, в методологическом и концептуальном смысле, (националистическая) глупость. Которая в практическом смысле чревата очередным расколом в и без того расколотом обществе.

Да, белорусский язык прекрасен, и его нужно всем средствами возрождать (ибо в нынешнем своем состоянии он в этом остро нуждается), т.е. широко и активно преподавать и всеми средствами пропагандировать, но покушение на право русскоязычных белорусов говорить, думать, работать, общаться между собой и со государством на родном языке—это именно недальновидность и провинциальная примитивность мышления. Об этом просто нужно подумать на трезвую голову.