2021-03-25
Ресурс TUT.BY опубликовал интервью с бывшим председателем Конституционного суда и бывшим Генпрокурором - Григорием Василевичем, который работает в комиссии по Конституционной реформе, созданной по инициативе Лукашенко.
- Какие ключевые изменения, на ваш взгляд, должны быть внесены в Конституцию?
— Мне ближе идея модернизации конституционного текста. Полагаю, что предпочтительнее улучшать ту систему, недостатки в которой нам видны и понятны, чем заново все перекраивать и затем несколько десятилетий латать дыры, которые обязательно появятся. Конституции Республики Беларусь в этом году исполнилось 27 лет. Она была принята в 1994 году, и нынешние изменения будут уже третьими по счету (ранее изменения были внесены после референдума в 1996 и 2004 годах). Пока, кстати, неизвестно, будет у нас новая Конституция или же Конституция 1994 года с изменениями и дополнениями.
В Конституции следовало бы решить ряд вопросов, касающихся усиления социально-экономических гарантий, информационных прав. Отдельный блок изменений мог бы касаться избирательного процесса, чтобы в перспективе можно было бы применять мажоритарно-пропорциональную систему выборов. В настоящее время, на мой взгляд, переходить к ней преждевременно. Надо расширить влияние Советов депутатов на местную исполнительную власть. Следовало бы сбалансировать соотношение декретов и законов. Обсуждения предложений будут проходить открыто. Поэтому скоро можно будет увидеть вектор возможных изменений. Работу над проектом Конституции я рассматриваю как возможность преодолеть то противостояние, которое возникло в обществе. Других реальных вариантов не вижу. — В 1996 году вы были сторонником усиления полномочий президента по Конституции. Сейчас Александр Лукашенко говорит о том, что роль президента должна быть ослаблена, многие функции следует передать другим ветвям власти.
— Поддерживаете ли вы эту позицию? Что кардинально изменилось, чтобы перекраивать полномочия?
— Я был сторонником не усиления полномочий президента, а сторонником безукоризненного исполнения Конституции, принятой в 1994 году. К изменениям побудил именно Верховный Совет, который продолжал действовать, будто с принятием Конституции ничего не изменилось в его статусе. Законы вводились в действие постановлениями Верховного Совета, в которых давались поручения правительству, подчиненному президенту. Международные договоры ратифицировали не законами, как это следовало делать, а постановлениями. Это же нарушение той системы сдержек и противовесов, которые были предусмотрены в Конституции. Принимаются законы, в которых предусматриваются дополнительные расходы из бюджета, а источник финансирования парламентом не предусматривается, хотя нужно было это делать. Элементарная азбука.
Президент негативно реагирует на эти положения, но Конституционный суд становится на сторону парламента, не вникая глубоко в проблему. Конституционный суд «увлекся» возбуждением производства по делам только в отношении актов президента. Хотя бы для видимости беспристрастности надо было это делать и по отношению к актам парламента. Основания были! Я ведь знаю, что делалось внутри Конституционного суда. Фон складывался такой: президент бурно реагирует на эти факты, а его противники «потирают руки», все «интеллигентно» разыгрывается. Весной 1996 года президент направил в Верховный Совет полуторастраничный проект закона, которым предусматривалось формирование Конституционного суда на паритетных началах президентом и Верховным Советом.
Представленный проект закона даже не был обсужден на заседании ВС. Это же нарушение права президента на законодательную инициативу. Все могло ограничиться только этими изменениями. После такого отношения президент предложил более объемные изменения Конституции, но уже их принятие путем народного голосования. Было предложено формирование двухпалатного парламента (но численность депутатов сокращена с 260 до 174), создание Совета министров с его подотчетностью президенту и ответственностью перед парламентом, уточнен законодательный процесс, в том числе порядок внесения проектов, влекущих дополнительные расходы бюджета или сокращение доходов. Вот краткие истоки конфликта, который был разрешен путем референдума.
В период до его проведения некоторые юристы стали утверждать, что нельзя народу вносить в Конституцию изменения. Вот такое признание народного суверенитета. Так что и сейчас обойдемся без референдума? Кто-то сомневается, что у президента в 1996 году была огромная народная поддержка?! Народная воля первична; следовало не об этом спорить, а о возможных уточнениях предлагаемых изменений. Поэтому и надо сейчас тщательно анализировать предложения по изменениям, хорошо их оценить и после этого делать новые шаги.
— Почему вы поддерживаете идею о том, что нужно вернуться к ограничению сроков для президента? Ведь был референдум 2004 года, итоги которого вы не оспариваете.
— Два срока пребывания на такой высокой должности — это апробированная европейская практика. Да и ситуация уже не та, что была после распада СССР и необходимости укрепления основ белорусской государственности. Институт президентства формировался с нуля, не было предшествующего опыта. Поэтому даже неуместно было оценивать итоги через 100 дней работы первого президента. Исходя из этого, может быть, следовало не исключать полностью ограничение на пребывание в должности президента, а предусмотреть для первого президента, в виде исключения, три или четыре срока. Но эти вопросы решали другие люди.
— Как обеспечить исполнение норм Конституции? Ведь можно написать какой угодно закон, но это будет бессмысленно, если он будет иметь лишь декларативное значение. Например, правоохранительные органы закрывают глаза на гарантированное право на защиту: адвокаты, с которыми заранее заключены договоры, не допускаются к своим клиентам, которые находятся в РУВД, ДФР и другие силовые структуры. И это остается безнаказанным, хотя право на защиту прямо прописано в Конституции.
— Обеспечивать непосредственное действие конституционных норм призваны все органы государственной власти. Мы много говорим о балансе представительной и исполнительной ветвях власти, но и судебная власть должна быть на страже закона. Конституционный суд, в том числе и в мою бытность, принял серию своих актов, которые были направлены на обеспечение права на судебную защиту и пользование услугами адвоката в любой момент. Своя ноша у судов общей юрисдикции, для них написана статья 60 Конституции.
— Звучали идеи закрепить в новой Конституции положение о традиционной семье. На ваш взгляд, есть ли в этом необходимость? В Кодексе о браке и семье и так зафиксировано, что брак — это добровольный союз мужчины и женщины.
— В статье 32 Конституции уже предусмотрена разумная норма, учитывающая наши традиции и ценности семьи: мужчина и женщина по достижении брачного возраста имеют право вступить в брак. Предпочтительнее, чтобы указанные нормы были именно в Конституции, а не в Кодексе, который легко изменить. При подготовке проекта Конституции 1994 года были предложения, что «граждане имеют право вступать в брак». Совершенно иной акцент. Однако дискриминацию по половому признаку допускать нельзя.
— Как вы оцениваете состав комиссии, которая будет заниматься разработкой нового проекта Конституции? Судя по озвученному в СМИ списку, у многих представителей нет юридического образования, члены оппозиционных партий и движений вообще не представлены.
— Отсутствие юридического образования не может быть препятствием для работы в составе Конституционной комиссии. Напомню, что большинство членов Комиссии, созданной в 1990 году для подготовки проекта Конституции, также не имело такого образования. Решение о составе Конституционной комиссии принимал глава государства. В ее составе много грамотных юристов. Да и Конституционный суд уже длительное время осмысливал возможные изменения. Предложения по тексту конституционных изменений, как я понимаю, будут рассмотрены независимо от партийной принадлежности граждан. Президенту — не более двух сроков, местным депутатам — больше полномочий.
