«Качанова настояла на 80%, а Шейман предложил 60% и признать поражение Лукашенко в Минске», - сказал бывший сотрудник администрации.
Выдержки из большого интервью с Анатолием Котовым. Анатолий Котов, бывший сотрудник Администрации президента Беларуси, рассказывает о том, что думали и как вели себя официальные лица в августе 2020 года.
- Накануне выборов 2020 года вы уже работали в Администрации Президента. Что там происходило в период выборов?
- Все ожидали, что выборы пройдут по стандартной схеме. То есть выборы — это технический процесс, который в стране ничего не решает, механизм рассчитан на устранение всяких неожиданностей. С самого начала никто не обращал внимания на выдвижение несогласованных кандидатов. Они не заметили, что страна изменилась, изменилось общество, оно стало более способным к самоорганизации.
2020 год начался с кризиса, с экономического кризиса, и белорусское государство - чуть ли не единственное в мире - заявило, что никому не поможет.
Когда все это началось 9 августа у стелы, когда появились гранаты - тогда, как я позже узнал, это был сознательный приказ - запугать. Но что-то пошло не так, не по плану властей. Власти не ожидали такого сопротивления в последующие дни.
На фото: Анатолий Котов
- Что произошло 13-14 августа, когда после трех дней зверств решили все прекратить, силовики исчезли с улиц? Кто принял это решение, как они решили отступить, а затем снова начать репрессии?
- Сложно сказать. Я сомневаюсь, что это решение было принято в рамках белорусской системы. Кто-то более умный из России посоветовал немного отпустить ситуацию, потому что это может привести к большому количеству крови, которая перевернет ситуацию. А затем воздушные шары и цветы создали иллюзию, что мирный протест может победить.
- Что происходило внутри системы в дни августа 2020 года?
— Это было время ожидания, тишины и надежды. Ожидания, что ситуация может измениться и разрешиться в течение недели или двух, что страна изменится. Но вслух об этом мало кто говорил. Были надежды, что через неделю-две можно будет без крови оказаться в другой стране. Всем надоело жить в аппарате, в системе, в которой нельзя чувствовать себя просто человеком. И была надежда, что все это изменится, и, как и в 1990-е, почти все останутся у власти и продолжат работать, кроме нового правительства.
- То есть чиновники ожидали, что это все как-то произойдет, что кто-то свергнет Лукашенко, но не думали что-то для этого делать? То, что в номенклатуре не было сильного раскола, многие аналитики называют одной из главных причин, почему смена августа 2020 года не победила.
- Существует проблема отсутствия авторитета среди чиновников. Подумайте хотя бы об одном премьер-министре, который мог бы стать моральным авторитетом для номенклатуры. Даже если кто-то ушел со средних, низовых позиций — это не вызвало эффекта домино. А тем, кто ближе, было сложнее выйти из этой системы - есть что терять, идти на компромисс и так далее.
- Поступали сообщения, что среди руководства шла дискуссия о том, какой процент «привлечет Лукашенко».
- Да, была дискуссия, и победила фраза Натальи Качановой о том, что 80 процентов надо писать.
- А про 50 процентов кто-то говорил?
- Больше 50% не было. Но Виктор Шейман предложил написать 60% и даже признать, что Лукашенко проиграл в Минске. Это выглядело бы естественно и успокоило бы людей, предотвратило бы массовые протесты.
Проблема в том, что это стремление к народной любви присутствует у всех диктаторов, это проблема модели, которая остается заложником самой себя.
- Из некоторых публикаций разговоров киберпартизан следует, что приказ на самый жестокий разгон дал сам Лукашенко. У вас есть сомнения по этому поводу?
- Нет сомнений, потому что в противном случае были бы какие-то разборки и наказания, что что-то гнуто и нужно откручивать обратно. Но была принята тактика: «мы здесь у власти, делаем то, что хотим, нам не нравятся законы, мы не сдаемся».
Может, хорошо, что так случилось. Ведь без страданий и лишений сложно построить то, что будет по достоинству оценено.
- Как вы решили уехать?
- Фактически я принял такое решение 10 августа 2020 года. При определенных обстоятельствах я думал закончить через пару недель, но вскоре стало ясно, что произошел обратный переход к невозможности нормального развития. Каждый день возвращался с работы, проезжал мимо Пушкинской, видел, что происходит в городе. В понедельник, 17 августа, после самого массового шествия я написал заявление.
Один из моих коллег был избит своим сыном, случайно оказавшимся на улице, и ничего не мог поделать. Другой коллега, циничный молодой человек, сказал мне - «это все мракобесие». И я понял, что даже такие люди понимают, что все вышло за рамки разумного.
"Вы видели Запад?"
- Да. Я помню несколько разговоров об этом с иностранными дипломатами. Это тот самый миф, которым очень успешно пытались напугать Запад - «рука России». Мол, придут и ты проснешься, как Беларусь будет в России.
- Белорусские власти запустили этот миф?
- Конечно, запустила правительство. Объясните, если Бабарико - кандидат от Кремля, то почему его никак не поддержал весь холдинг «Газпром-Медиа»? Одного залпа НТВ хватило бы, чтобы появились новые «крестные отцы». Если Бабарико является кандидатом Кремля, почему Кремль не может вытащить его из тюрьмы, почему Кремль позволил банку на самом деле захватить банк?
- Как вы думаете, существует ли реальная возможность того, что Запад и Москва смогут прийти к консенсусу по Беларуси и вместе договориться о смене правительства?
- Этот вариант нельзя исключать, но он имеет свои ограничения. Запад и Москва могут прийти или уже достигли консенсуса в отношении необходимости смены Лукашенко. Но самое главное, что делать с Беларусью.
Ситуация очень очевидна. Если Беларуси будет предоставлен свободный выбор, она никогда не пойдет в Россию. Поэтому Кремль подозревает Запад в неискренности, когда Запад говорит: «давайте дадим белорусам свободу выбора, пусть сами выбирают, куда им идти».
Ведь все знают, что этот выбор будет за Западом.
Прежде всего потому, что все видят, что сейчас происходит в России. Я говорю своим коллегам в России: - "Вы понимаете, что за последние полтора года вы разрушили те настроения, которые были у многих белорусов до этого к России? Вы все испортили поддержкой Лукашенко. Даже трудовая миграция изменилась за последние годы, белорусы голосуют "ногами" за Запад". Проблема в том, что белорусы не хотят ехать в Россию, — это непривлекательность самой России. Хотя исходные позиции после развала Советского Союза, конечно, были в пользу России".
Поэтому прийти к консенсусу между Россией и Западом очень сложно.
Кремлю Лукашенко не нужен, но как удержать Беларусь в сфере влияния России? У России нет времени и навыков для создания своей «мягкой силы».
